Наличие на реактивных истребителях первого поколения двух пушек калибра 23 мм и одной 37-мм пушки объяснялось особенностями бытовавшей в то время тактики применения артиллерийского вооружения истребителей. Так, предполагалось, что оружие меньшего калибра, обладающее большей скорострельностью и высокой начальной скоростью снаряда, будет использовано для борьбы с маневренными и скоростными истребителями, а крупный калибр — для уничтожения больших и малоподвижных бомбардировщиков, а также для штурмовки наземных целей. Кроме того, 23-мм пушки можно было задействовать для пристрелки цели, а оружие калибра 30 и 37 мм — для полного ее уничтожения, добивая тяжелыми снарядами (подобная тактика применялась во время Второй мировой войны).

Правда, имелось и существенное неудобство размещения на одном самолете разнокалиберного вооружения: добро бы наличие пушек различных типов только лишь препятствовало унификации, усложняя снабжение боеприпасами (своими для каждой из систем) и требуя индивидуального обслуживания со специальными инструментами и приспособлениями; куда значительнее оказывались различия в баллистике вооружения, из-за чего прицельная, в точном понимании слова, стрельба залпом из всех стволов была невозможной.

Огонь можно было вести, выполняя прицеливание в расчете на применение пушек одного калибра, либо другого. В противном случае при одновременной стрельбе огонь из орудий другого типа уже не являлся расчетно-точным, их снаряды шли с перелетом или недолетом и не обеспечивали максимально возможной эффективности поражения. Поскольку летчику в боевой обстановке было не до теоретических изысканий, а тогдашние прицелы не позволяли «по ходу дела» учитывать поправки на баллистику используемого оружия того или иного калибра, приходилось закрывать на это глаза и открывать стрельбу в расчете на некую осредненную дальность прицельного огня для обеих имеющихся на борту самолета артиллерийских систем. Упрощая летчику работу, на МиГ-17 пошли даже на объединение управления огнем НР-23 и Н-37 от общей боевой кнопки вместо прежних раздельных (следить за продолжительностью очереди при этом рекомендовалось по пушке Н-37).

Так или иначе, нигде больше в послевоенной авиации сочетание разных калибров на одной машине не прижилось, и стрелково-пушечное вооружение везде выполнялось обоснованно однотипным (за исключением разве что утыканных пушками и пулеметами «ганшипов», как машин самих по себе неординарных) . В конце концов отказались от разнокалиберной артиллерии и у нас, где использование подобных батарей ограничилось исключительно тем же семейством МиГ-15 и МиГ-17. Дотошные читатели могут заметить, что даже среди этих машин специальные модификации (перехватчики МиГ-17П и ПФ) несли вооружение из трех однотипных пушек НР-23, однако причиной тому были отнюдь не соображения унификации: в этом случае установка радиолокационного оборудования повлекла немалую прибавку в весе и смещение центровки самолета; для компенсирования этих замечаний пришлось перейти на набор из орудий единого 23-мм калибра, который был на 70 кг легче обычного комплекта, включавшего Н-37.

На счету пушечной «триады» микояновских истребителей немало боевых эпизодов — от побед над воздушными нарушителями при охране советских границ до использования в воздушных боях Корейской войны, в многочисленных локальных конфликтах и в войне во Вьетнаме. Последняя тем более примечательна, что пушечному вооружению вьетнамских МиГ-17 пришлось демонстрировать свои качества в эпоху сверхзвуковой авиации и ракетного оружия. На удивление, использование пушек МиГ-17 долгое время оказывалось более результативным, нежели МиГ-21 с управляемыми ракетами, и маневренные воздушные бои чаще завершались в их пользу. По итогам 1966 г., в воздушных боях были сбиты 57 американских самолетов, из них 36 (или 2/3) — на счету пушек МиГ-17. В среднем, на каждый сбитый самолет приходилось 43 израсходованных снаряда калибра 37 мм и 150 снарядов калибра 23 мм — другими словами, огонь велся до полного израсходования боекомплекта.