Такое отношеніе и должно было, прежде всего, пагубно отразиться въ области разработки плана войны, представляющей собою работу, въ которой военная наука играетъ наибольшую роль, чѣмъ въ какой-либо другой области военнаго творчества. Яркой иллюстраціей только что сказаннаго является калейдоскопъ лицъ, смѣнявшихся послѣ ухода ген. Обручева на посту Начальника Генеральнаго Штаба.
Въ 1899 году назначенъ былъ ген. Сахаровъ. Это назначеніе объяснялось тѣмъ, что, когда Императоръ Николай II, въ бытность свою Наслѣдникомъ Цесаревичемъ, командовалъ эскадрономъ л. гв. въ Гусарскомъ полку, Сахаровъ (въ то время полковникъ) былъ начальникомъ штаба 2-й гв. кав. дивизіи.
Ген. Сахаровъ, хотя и человѣкъ очень умный, но никакихъ научныхъ работъ не имѣлъ и предыдущей своей службой въ генеральномъ штабѣ къ руководству разработкой плана войны подготовленъ не былъ. Результаты сказались быстро. Какъ мы уже имѣли случай говорить въ одномъ изъ начальныхъ очерковъ, въ 1900 году, на Союзномъ Совѣщаніи Начальниковъ Штабовъ, выступленіе ген. Сахарова было неудачнымъ; впервые на этихъ Совѣщаніяхъ прозвучало наше заявленіе о готовности атаковать нѣмцевъ, съ достаточными силами, на 18-й день мобилизаціи.
Съ началомъ нашей войны съ Японіей, ген. Куропаткинъ уѣхалъ командовать Маньчжурской арміей, и его замѣнилъ на посту военнаго министра самъ ген. Сахаровъ. Должность же ген. Сахарова временно исполнялъ ген. Фроловъ.
Отлично знавшій канцелярскую работу мирнаго времени, ген. Фроловъ не могъ содѣйствовать надлежащей военно-научной постановкѣ работъ нашего Генеральнаго Штаба.
Послѣ неудачъ въ войнѣ съ Японіей, въ нашемъ военномъ мірѣ повѣяло духомъ обновленія. Эпоха реформъ началась съ чрезвычайно удачнаго преобразованія: Генеральный Штабъ былъ выдѣленъ изъ Военнаго Министерства и изъ Г.У.Г.Ш. образованъ былъ органъ на подобіе Германскаго «Большого Генеральнаго Штаба». Благодаря этой мѣрѣ Ген. Штабъ вырывался изъ душной атмосферы канцеляріи, тонувшей въ бумажномъ морѣ переписки по повседневнымъ вопросамъ, и становился на путь превращенія, подобно своему прототипу — Германскому Большому Ген. Штабу, въ высоко квалифицированное военно-научное учрежденіе. Крайне удачно былъ назначенъ и новый «независимый» Начальникъ Генеральнаго Штаба. Это быль ген. Ф. Ф. Палицынъ. Хотя онъ и не имѣлъ оффиціальной ученой квалификаціи, но де факто Ф. Ф. Палицынъ принадлежалъ къ числу нашихъ наиболѣе просвѣщенныхъ генераловъ Ген. Штаба. Онъ былъ большимъ знатокомъ германской военной науки и очень внимательно слѣдилъ за ея дальнѣйшимъ развитіемъ. Съ первыхъ же дней ген. Ф. Ф. Палицынъ вдохнулъ новый духъ въ нашъ Ген. Штабъ. Во всѣхъ частяхъ Г.У.Г.Ш. и въ Академіи закипѣла работа. Но уже черезъ три года всѣмъ этимъ благимъ начинаніямъ былъ нанесенъ рѣшительный ударъ. На небосклонѣ Петербургской бюрократіи всходила новая звѣзда — ген. В. А. Сухомлиновъ. По его настоянію «независимый Ген. Штабъ» былъ вновь превращенъ въ непосредственную часть бюрократической машины Военнаго Министерства. Самъ ген. Сухомлиновъ сталъ, на первое время, Начальникомъ вновь подчиненнаго военному министру -— ген. Редигеру, Г.У.Г.Ш., и самолично разрушилъ ту настоящую оперативную работу, которую съ большимъ трудомъ началъ налаживать ген. Ф. Ф. Палицынъ. Менѣе чѣмъ черезъ годъ ген. Сухомлиновъ замѣнилъ ген. Редигера на посту военнаго министра, избравъ на должность Начальника Ген. Штаба ген. А. 3. Мышлаевскаго. Нужно отдать справедливость, что выборъ этотъ былъ удаченъ. А. З. Мышлаевскій былъ профессоромъ Военной Академіи на кафедрѣ Исторіи Русскаго военнаго искусства и представлялъ собою вполнѣ подготовленнаго военно-научнаго работника. Но пребываніе ген. Л. 3. Мышлаевскаго на посту Начальника Ген. Штаба продолжалось всего нѣсколько мѣсяцевъ. Онъ былъ, удаленъ ген. Сухомлиновымъ, заподозрившимъ его, будто бы, въ интригѣ... Вѣрнѣе предположить, что В. А. Сухомлиновъ увидѣлъ въ лицѣ А. 3. Мышлаевскаго возможнаго въ будущемъ себѣ конкуррента.