Решительная победа возможна лишь тогда, когда целью атаки является неприятельский тыл или, по крайней мере, фланг.
Граф Шлиффен
Рассвет 29 (16) августа ознаменовал собой начало агонии армии Самсонова. Глубоко обойденная со стороны Нейденбурга, она стремилась теперь лишь к одному, — как бы скорее вырваться из все более сжимавшихся тисков, уже грозивших совершенно сомкнуться у Вилленберга и Ортельсбурга. Весь центр армии превратился теперь в стихийно хлынувшую на юг массу.
Тем не менее, не всюду еще наступила тишина на недавних полях сражений. У Хохенштейна бои еще длились — так, во всяком случае, виделось германскому командованию. Правда, к вечеру 28 (15) августа сопротивление русских здесь заметно ослабело, и все признаки их предстоящего отхода были налицо. Отдельные отряды продолжали кое-где оказывать сопротивление; это казалось германскому командованию тем более серьезным, что силы его войск были также на исходе. В этих условиях генерал Гинденбург решил подтянуть на Хохенштейнское поле сражения I резервный корпус и части XVII армейского корпуса, как об этом уже упоминалось в предыдущей главе.
Генерал Белов был со своим корпусом на марше всю вторую половину ночи, двигаясь в тыл русскому ХIII корпусу от Алленштейна на Хохенштейн. Своим командирам дивизии он приказал двигаться форсированным маршем и, не дожидаясь особого на то приказания, атаковать противника прямо с похода. В нескольких колоннах, двигаясь по сторонам дороги Алленштейн — Хохенштейн, корпус устремился на доносившийся к нему сквозь тишину ночи шум боя.
Отданный накануне армейским командованием приказ о сосредоточении одной дивизии I резервного корпуса у Вутринена (против Ренненкампфа) генерал Белов получил лишь на марше. В 6 часов 30 минут 29 (16) августа это приказание было уже отменено. Генералу Белову предписывалось немедленно подтянуть к полю сражения и 36-ю резервную дивизию, оставив у Вутринена лишь незначительный отряд. При первой возможности эта дивизия должна быть вновь оттянута и сосредоточена южнее Алленштейна фронтом против Ренненкампфа.
В то время, когда армия Самсонова переживала уже свою агонию и могла думать лишь о спасении, германцы напрягали еще большие и последние усилия, дабы достичь полной сокрушающей противника победы. В предвидении последней их энергия продолжала нарастать, хотя, казалось, настало уже время подумать об обеспечении своего тыла со стороны армии Ренненкампфа — тем более, что обстановка теперь не исключала возможности сосредоточения некоторых сил против последней. Но принцип частной победы, как метод достижения максимального и наиболее полного успеха, получил здесь свое решительное применение.
I резервный корпус с рассветом 29 (16) августа в полном составе спешил к Хохенштейну. Южнее Доротена он имел еще ночью столкновение с арьергардом XIII русского корпуса. Утром он атаковал Грислинен, который занял после короткого боя; затем продолжал наступление на юг в полосе между Хохенштейном и озером Плауциг. Арьергарды XIII русского корпуса оказались здесь в весьма тяжелом положении. С севера их теснили войска генерала Белова, с запада — атаковала 37-я дивизия XX германского корпуса; на востоке находилось озеро Плауциг. Свободной оставалась лишь одна дорога на Шведрих, но и она была вскоре занята вышедшими на нее частями ландверной дивизии фон дер Гольца. Все, что находилось в котловине между Хохенштейном и озером Плауциг, попало теперь в руки германцев: здесь сдалось около 7000 пленных Каширского и Невского полков, одна мортирная батарея и многочисленные обозы.
Дороги и населенные пункты были настолько запружены последними, что германцам пришлось продолжительное время разбираться в захваченной добыче.
Большая концентрация сил у Хохенштейна породила известный беспорядок и на германской стороне. Хотя по приказу армейского командования войска ландверной дивизии фон дер Гольца и генерала Унгерна не должны были принимать участие в преследовании русских под Хохенштейном и имели задачу сосредоточиться у последнего, тем не менее, они были вовлечены в боевые события — что стало причиной значительной дезорганизации боевого порядка. При наличии отдельных отрядов противника, рассеявшихся по всей местности и оказывавших сопротивление, среди германских войск были также нередки случаи обстрела друг друга. Все это потребовало значительных усилий для водворения порядка.
К полудню 29 (16) августа длившийся весь предыдущий день бой у Хохенштейна был окончательно завершен. Германское командование рассчитывало отрезать здесь пути отхода на юг центральным корпусам армии Самсонова. Пользуясь своеобразными условиями местности (находившимся в тылу русских корпусов озером Плауциг), оно предполагало разрешить участь операции тактическим обходом противника на самом поле сражения в направлении на Ваплиц. Этот план германского командования не удался. В Хохенштейнской котловине были отрезаны арьергарды лишь XIII корпуса; все прочее успело ускользнуть на юг.
Но на линии Нейденбург — Вилленберг отступившие русские корпуса стерегла уже вторая завеса, окончательно отрезавшая им пути отступления на юг. Единственный путь отхода русских пролегал через Шлага — Шведрих — Куркен и, благодаря примыкавшим к этим пунктам озерам, приобретал характер теснины. Однако весть о занятии Нейденбурга уже распространилась по войскам, и потому, несмотря на все неудобства, эта дорога представляла единственную возможность - пробраться через Грюнфлисский лес на Вилленберг. На ней теперь столпились остатки трех корпусов (XV, XXIII и XIII).
XV корпусу была, правда, указана дорога западнее через Ваплиц — Дидрихсдорф — Модткен; однако, эта последняя оказалась к вечеру 28(15) августа занятой германцами, почему корпус отклонился на восток — на единственно оставшуюся дорогу на Куркен. Но и здесь ему уже угрожали наступавшие со стороны Ваплица германцы. 3-я резервная дивизия наступала одной бригадой из района Гансгорн через Лаутерн на Шведрих и с другой бригадой — на Шлага — Куркен.
В это время дивизионная конница — ландверный кавалерийский полк полковника Намеке — был направлен прямо на Шведрих. Теснина последнего была взята с бою, после чего 3-я резервная дивизия по пятам преследовала войска XIII русского корпуса на Куркен, который и был ею занят к вечеру того же дня. Многочисленные обозы попали здесь опять в руки германцев. Однако и тут не удалось перехватить пути отступления главным силам русских корпусов — уже после полудня они успели проследовать через Куркен и продолжали отступление в юго-восточном направлении, втягиваясь в Грюнфлисский лес, через который пролегали единственные пути на Вилленберг.
Итак, бои на центральном участке были в продолжение дня 29 (16) августа полностью завершены. Тот щит, который должен был выдержать на себе все бремя операции и, казалось, вот-вот согнется под тяжестью падавших на него ударов, выполнил свою задачу до конца. Своими действиями он сковал в районе Хохенштейна главные массы самсоновской армии в то время, когда нависшие на ее флангах концы стратегических клещей все уже и уже сжимали кольцо окружения, пока к вечеру 29 (16) августа не замкнули его совершенно у Вилленберга.
В описываемый день события на флангах развивались без всяких осложнений, и соответственно планам армейского командования. Приказ последнего, отданный вечером 28 (15) августа, не был получен в XVII корпусе. Генерал Макензен сам донес о своем решении наступать на Едвабно с целью запереть 36-й дивизией проходы между Сейвенским и Шоберским озерами в районе Пассенгейма, а 35-й дивизией сосредоточиться на путях от Ортельсбурга к Вилленбергу. Получив утверждение этого плана, генерал Макензен выступил со своим корпусом на рассвете 29 (16) августа в южном направлении. Наступая широким фронтом в четырех колоннах, он достиг в этот день линии от озера Косно до Ортельсбурга и занял здесь все лесные выходы. Колонна, наступавшая на Ортельсбург, имела столкновение с русской конницей (4-я кавалерийская дивизия), и оттеснила ее совместно с частями 1-й кавалерийской дивизии. Остальные колонны наступали беспрепятственно. Тыл корпуса охраняли у Лаутерна главные силы 1-й кавалерийской дивизии. 6-я же ландверная бригада была в этот день оттянута к Бишофсбургу.
Таким образом, было сжато кольцо на левом фланге 8-й германской армии.
На правом крыле действия I армейского корпуса в целом протекали так, как это было задумано накануне. На этот корпус выпала доля пожать обильные плоды тяжелых боев в центре. Генерал Мюльман был вновь подчинен непосредственно армейскому командованию и получил приказ обеспечить Сольдау с юга. В занятом Нейденбурге генерал Франсуа оставил лишь два батальона и две батареи. Здесь же он расположился со своим штабом.
Одна пехотная дивизия, получившая задачу запереть на линии Нейденбург — Вилленберг все дороги, ведущие с севера на юг, достигла одной бригадой района Данкгейм —Реушведер и заняла таможенный пункт Камерау; вторая бригада сосредоточилась в районе Грегерсдорф — Мушакен — Виэнцковен. Другая дивизия заперла все дороги, ведущие с севера на линию Бартошкен — Грюнфлис и обеспечила Нейденбург со стороны севера. Передовому же отряду корпуса — войскам генерала Шметтау совместно с конницей I корпуса — удалось ранним вечером достигнуть Вилленберга, занять его и, тем самым, окончательно замкнуть кольцо, в котором находились остатки самсоновской армии.
Совершая беспрерывные крупные переходы, войска I армейского корпуса имели в продолжение 29 (16) августа многочисленные столкновения с отступавшими русскими колоннами и обозами. Большие массы последних, равно как и пленных, попали в их руки уже в этот день.
Так просто и беспрепятственно совершались 29 (16) августа события на флангах, принося с собой окончательный приговор над армией Самсонова. Вечером 29 (16) августа Гинденбург уже полностью осознавал масштабы достигнутой грандиозной победы. Предполагавшееся им окружение у Хохенштейна оказалось лишь частичным; зато занятием линии Нейденбург — Вилленберг оно было достигнуто полностью. Вместе с тем, Канны становились, казалось, совершившимся фактом. Но от своего реального воплощения они все же еще были отделены временем, несущим в себе много изменчивого и неведомого для полководца.
От армии Ренненкампфа потребовались бы, конечно, совершенно исключительные усилия, чтобы спасти остатки армии Самсонова; эти усилия были навряд ли возможны уж по одному расчету расстояния и времени. И, тем не менее, 29 (16) августа германское командование было сильно встревожено действиями 1-й русской армии.
В этот день последняя продолжала выдвигаться к западу, выходя беспрепятственно на линию Прейсиш-Эйлау — Бартенштейн — Галинген — Бишофштейн. Крупные конные массы корпуса хана Нахичеванского форсировали реку Алле и заняли район Ландсберга. Коменданту крепости Летцен было еще 28 (15) августа предложено сдаться, что, однако, не имело никакого успеха — маленький форт Бойэн продолжал стойко запирать проход между Мазурскими озерами.
Это продвижение 1-й русской армии в глубь Восточной Пруссии было причиной естественной тревоги германского командования. 29 (16) августа левофланговые корпуса Ренненкампфа (IV и II) отстояли от места бывших боев центральных корпусов армии Самсонова (и вместе с тем места их гибели — Грюнфлисского леса) на расстоянии 70 километров — то есть, при усиленных маршах, на полтора дневных перехода. Было, конечно, слишком поздно предотвратить поражение армии Самсонова; однако спасение ее остатков, быть может, могло еще удаться.
Необходимо помнить, что при действиях по внутренним операционным линиям, каковыми в стратегическом масштабе были действия 8-й германской армии в Восточной Пруссии, не уничтоженный противник есть противник не побежденный, не предоставляющий полной оперативной свободы, необходимой для атаки неприятеля, наступающего с другой стороны.
Полное уничтожение армии Самсонова, именно «Канны», а не ординарная победа, как говорил Шлиффен, — теперь приобретало для германского командования особенно важное значение. Но для достижения такой решительной победы обстановка требовала теперь значительного обеспечения еще неоконченной операции, дабы она вообще не сорвалась. Мы уже знаем, что германское командование еще 28(15) августа было намерено вывести некоторые части из боя, дабы их сосредоточить у Алленштейна фронтом на восток, однако неразрешенность боев у Хохенштейна заставила I резервный и XVII армейский корпуса стянуть к полю сражения, введя в бой все свободные силы. 29 (16) августа эти войска участвовали в завершении окружения армии Самсонова. К вечеру же этого дня, когда не только полное поражение, но и гибель остатков 2-й русской армии стала очевидной, германское командование отдало первые распоряжения для новой группировки своих сил. Это распоряжение легло в основу нового плана операции и новой победы, — теперь уже над 1-й русской армией Ренненкампфа, коей суждено было сыграть такую печальную роль во всей Восточно-Прусской кампании 1914 года.
В 22 часа 29 (16) августа германское командование издало общий армейский приказ, в котором объявляло о достигнутой над армией Самсонова победе и в коротких словах выражало свою благодарность войскам.
Далее предписывалось: XVII армейскому корпусу запереть всю линию Ваплиц1 — Едвабно — Малга, сосредоточив, однако, свои главные силы юго-восточнее Пассенгейма. «Является необходимым XVII армейский корпус сосредоточить на левом крыле армии за линией Алленштейн — Гутштадт», — говорилось в приказе. Также I резервному корпусу и 6-й ландверной бригаде предписывалось к 30 (17) августа сосредоточиться в районе Алленштейна и укрепить линию Алленштейн — Вартцаллен. Ландверная дивизия фон дер Гольца должна была на левом фланге этой линии сосредоточиться уступом за ней, в районе Морунгского озера.
1 Южнее Пассенгейма. (Прим. авт.)