Авария первого опытного Me 309V1 и итог первого полета Me 309V2 - Подломанная носовая стойка шасси

Для читателей нашего журнала, хорошо знакомых с авиационной техникой, нет смысла рассказывать об этом явлении. Однако в связи с тем, что журнал читают не только профессионалы, но и просто любители авиационной истории, не имеющие авиационного образования, вкратце напомним, что правило площадей подразумевает придание плавной веретенообразной формы не только фюзеляжу, но и всей комбинации фюзеляж-крыло-оперение. Другими словами: если все поперечные сечения самолета представить в виде осесимметричного тела, то общая картина распределения этих сечений должна стремиться к веретенообразной форме. На практике это достигается поджатием фюзеляжа в зоне крыла и кабины экипажа, или, наоборот, его расширением в зоне между крылом и хвостовым оперением. Правда, максимальный эффект от применения правила площадей проявляется на околозвуковых и малых сверхзвуковых скоростях, так что проектирование самолетов с использованием правила площадей получило широкое распространение лишь после войны при создании первых сверхзвуковых самолетов. Однако следует заметить, что многие самолеты периода Второй мировой на пикировании вплотную приближались к околозвуковым скоростям. Так что о взаимном влиянии крыла, фюзеляжа, фонаря кабины пилота и радиаторов все же не стоит забывать. Кстати, еще один самолет Мессершмитта — знаменитый реактивный истребитель Me 262 - в этом плане выглядит классическим примером того, как не нужно делать самолеты. Списать эту ошибку можно разве что на 1940 год, когда этот самолет (кстати, чем-то похожий на Me 309) находился в разработке, и когда никто не предполагал о том, что он вообще будет способен быстро летать. Несколько отвлекаясь от темы, следует заметить, что слава к Me 262 пришла не потому, что он оказался удачным истребителем, а потому, что просто был первым пошедшим в бой реактивным самолетом, применявшимся к тому же в достаточно больших количествах. И заслуга в этом не столько конструкторов-самолетчиков, сколько двигателистов.

Вид на водяной радиатор Me 309V1

И еще одна реплика, касающаяся правила площадей...

Известный авиаконструктор, ближайший соратник А.Н.Туполева Сергей Михайлович Егер, читая в МАИ курс самолетостроения, рассказывал нам о том, что уже в начале 40-х годов наши конструкторы, разрабатывая самолеты с большой скоростью полета (а точнее — пикирования) интуитивно пришли к пониманию того самого правила площадей, которое через несколько лет стало основой при проектировании сверхзвуковых самолетов. Тогда этому явлению не было дано научное обоснование и соответствующее название, но при создании боевых самолетов оно уже применялось в той или иной мере. А вот конструкторская группа Мессершмитта, закладывая в проект Me 309 требования достижения больших скоростей, по привычке отталкивалась лишь от каплевидной формы фюзеляжа. В результате наибольшая площадь сечения фюзеляжа не только наложилась на максимальную площадь поперечного сечения крыла, но еще и дополнилась размещенным в этой зоне радиатором. Конечно, в истории авиации было немало и других подобных «проколов». Примером являются британский Хоукер «Харрикейн» и наш Як-9, у которых помимо радиатора в зоне максимального сечения оказался еще и фонарь пилотской кабины. Но при этом следует учесть, что «Харрикейн» разрабатывался еще в первой половине 30-х годов, когда о скоростях свыше 600 км/ч никто и не мечтал, а наш Як-9 получился таким вынужденно, ибо представлял собой развитие двухместного учебно-боевого самолета Як-7, кабина и радиатор которого были сдвинуты вперед из компоновочных соображений. У исходного же истребителя Як-1 (особенно у последующего Як-3) радиатор располагался как раз в соответствии с правилом площадей. Кстати, на последних вариантах самолета Як-9 радиатор опять «вернулся» в нужное место. То же самое можно сказать и про работу конструкторов с фирмы «Хоукер», быстро «перетащивших» огромный радиатор в зону перед крылом, что было выполнено на самолетах «Тайфун»/«Темпест». А вот на Me 309 установить радиатор (тем более выдвигаемый) по примеру «Тайфуна», Як-3 или «Мустанга» немцы не могли по компоновочным соображениям. Совершенно иная конструкция крыла также не позволяла разместить радиаторы аналогично Bf 109. Скорее всего, все заявления представителей фирмы о высоких скоростях полета (по крайней мере на 50 км/ч большей, чем у Bf 109G, а это почти 700 км/ч), были ни чем иным, как попыткой приукрасить провал всей программы. Немецкие аэродинамики многое сделали в плане достижения высоких скоростей полета (достаточно вспомнить стреловидное крыло), но в данном случае явно просчитались. В этом отношении гораздо более удачным вырисовывался новейший истребитель Me 209-11 с лобовым радиатором и поджатыми боками. Но о нем чуть позже, а пока вернемся к «Триста девятому»...