Мнѣ уже приходилось выше говорить объ этихъ совѣщаніяхъ. Однако, для того, чтобы составить себѣ полное представленіе о той обстановке, въ которой пришлось Русской арміи выступить осенью 1914 года, полезно вновь вернуться къ разсмотрѣнію послѣднихъ Совѣщаній начальниковъ Русскаго и Французскаго Генеральныхъ Штабовъ, происходившихъ въ 1910, 1911, 1912 и 1913 г. г. Напомню, что эти Совѣщашія происходили согласно § 4 Конвенціи, гласившей: «Генеральные Штабы обоихъ государствъ должны быть въ постоянной связи между собой, чтобы подготовить и облегчить выполненіе вышеприведенныхъ мѣръ...»1).
Совѣщаніе 1910 г. характеризуется, какъ я говорилъ выше, скромными требованіями Французскаго Ген. Штаба. Онѣ сводились къ тому, чтобы создать мѣрами мирнаго времени впечатлѣніе возможности серьезнаго наступленія на польской границѣ съ 15-го по 30-й день мобилизаціи и чтобы въ первые дни войны Русская армія заняла бы такое положеніе, которое подтверждало бы это впечатлѣніе и не давало бы нѣмцамъ возможности использовать противъ Франціи корпуса, предназначенные для дѣйствій противъ Россіи.
Если мы вспомнимъ, что въ 1910 году ген. Сухомлиновъ оттянулъ въ глубь Россіи часть войскъ, расквартированныхъ ранѣе на Передовомъ Театрѣ, то требованія Французскаго Ген. Штаба сводились, по существу дѣла, къ пожеланію сохранить идеи дислокаціи Русской арміи, установленныя со временъ гр. Милютина.
1) Эти мѣры были изложены въ § 3-емъ; «силы, которыя должны быть использованы противъ Германіи, опредѣляются для Франціи въ 1.300.000 человѣкъ» для Россіи — отъ 700.000 до 800.000 человѣкъ...»; полный текстъ см. очеркъ, озаглавленный «Международная политическая обстановка».