Буксировка первого опытного образца М-30 трактором «Коммунар». Лето 1938 г.
Теперь РККА была необходима система на лафете с раздвижными станинами и подрессоренным колесным ходом с резиновыми шинами. Конечной целью этих требований являлось повышение мобильности за счет буксировки механической тягой со скоростью до 50 км/ч по шоссе и улучшение возможностей по маневру огнем в горизонтальной плоскости. Причиной такой смены воззрений стали общие тенденции развития артиллерии в тот период — она должна была стать неотъемлемой частью войсковых формирований различного уровня, в том числе и для тех из них, где сочетание высокой тактической и оперативной подвижности с ударной мощью было в числе основных приоритетов. От новых систем ждали широких возможностей по маневру огнем и колесами, чем и диктовались отмеченные выше их конструктивные особенности.
Снова рассматривались орудия калибров 107 и 122 мм, причем под первый из них проектировалась не только классическая гаубица, но еще и гаубица-пушка. Обсуждались варианты их альтернативного или взаимодополняющего использования в артиллерийских частях, а также экономические вопросы производства и тактические аспекты применения.
107-мм гаубица представлялась более привлекательной в плане меньшей стоимости и лучшей мобильности. Гаубица-пушка того же калибра имела бы расширенную область боевого применения. Однако в итоге возобладала точка зрения о том, что войскам нужна 122-мм гаубица, и все работы по упомянутым выше 107-мм системам прекратили. Вероятно, причиной такого решения стал накопленный опыт использования 122-мм гаубиц в Первой мировой и Гражданской войнах, а также наличие для них большого количества выстрелов на складах (107-мм снаряды имелись только в «пушечной ипостаси»). С этого момента и начинается собственно история М-30.
В сентябре 1937 г. АУ озвучило тактико-технические требования (ТТТ) к новой 122-мм дивизионной гаубице. В отличие от начала 1930-х гг., военно-промышленный комплекс СССР к тому моменту был уже достаточно развитым. В конкурентную борьбу за столь лакомый кусочек оборонного пирога включилось сразу три завода со своими конструкторскими бюро. Появление на свет и трудный путь к принятию на вооружение и валовому производству гаубицы М-30, созданной в ОКБ Мотовилихинского завода (Государственного союзного машиностроительного и сталелитейного завода им. В.М. Молотова) под руководством Федора Федоровича Петрова, достаточно подробно описаны в труде А.Б. Широкорада «Энциклопедия отечественной артиллерии» (выдержка из него в виде последовательности событий приведена в приведенной хронологической таблице). Здесь же автор считает нужным акцентировать внимание на двух весьма важных обстоятельствах той довольно неясной истории.
Первый аспект носит, казалось бы, технический характер, а на поверку оказывается ни много ни мало общественно-политическим. В ТТТ для нового орудия указывался клиновый затвор (благо заряд в металлической гильзе допускал его использование), а М-30 получила «старомодный» поршневой. А.Б. Широкорад кратко упоминает, что никто из заводов не захотел связываться с выпуском клинового полуавтоматического затвора. Более точно, не было желания у руководства и сотрудников КБ этих заводов. А причиной тому стал тот факт, что имелись проблемы с работой полуавтоматики клинового затвора у ряда 76-мм пушек с большим углом возвышения, в частности — у полууниверсальной Ф-22 и прототипов будущей горной пушки обр. 1938 г. Опыта в изготовлении этих механизмов для более крупнокалиберных систем было еще меньше. Любой завод мог столкнуться с их ненадежной работой, причем не только у опытных образцов, где это хоть как-то можно было объяснить, но и у серийных орудий. Кроме того, валовое производство, как правило, отличается большим процентом брака, чем опытное, где трудятся самые высококвалифицированные рабочие и инженеры. Отказы уже поставленных в войска систем были чреваты весьма нехорошими последствиями (в духе того времени) с обвинениями в саботаже и вредительстве.
В 1937—1938 гг. по всем конструкторским коллективам прокатилась волна репрессий, и поломки опытных образцов вооружения не проходили бесследно. Достаточно вспомнить, как в ноябре 1936 г. был арестован и осужден на 5 лет лишения свободы начальник опытного КБ Мотовилихинского завода Б.А. Бергер, аналогичная участь постигла ведущего конструктора 152-мм гаубицы-пушки МЛ-15 А.А. Плоскирева. После такого понятно стремление разработчиков использовать уже проверенный и отлаженный в производстве поршневой затвор, чтобы избежать возможных обвинений во вредительстве в случае возникновения проблем с его конструкцией клинового типа.
Первый опытный образец гаубицы М-30 на полигоне, лето 1938 г.