23 января 1976 г. на площадке приземления Кислово под Псковом на базе 76-й гвардейской воздушно-десантной дивизии прошло первое сбрасывание боевой машины десанта БМД-1 с экипажем внутри на парашютно-реактивной системе ПРСМ-915. Значение этого проекта в истории развития отечественной парашютно-десантной техники заставляет посвятить ему отдельный рассказ.
Вскоре после удачно проведенного 5 января 1973 г. эксперимента с комплексом «Кентавр» по десантированию двух членов экипажа внутри БМД-1 на парашютно-платформенной системе поступило распоряжение командующего ВДВ генерала армии В.Ф. Маргелова о подготовке к десантированию части экипажа внутри боевой машины на парашютно-реактивной системе (ПРС). Собственно, возможность такого десантирования предусматривалась уже на раннем этапе разработки ПРС для БМД-1 («Объект 915»).
БМД-1 с парашютно-реактивной системой ПРСМ-915 перед приземлением.
Из всех отработанных к тому времени вариантов средств десантирования техники из военно-транспортного самолета ПРС наилучшим образом отвечала задаче. По сравнению с парашютно-платформенными средствами ПРС в несколько раз сокращала время от выхода боевых машин из мест дислокации до вступления их в бой в тылу противника. В самом деле, подготовка к десантированию БМД на парашютной платформе с МКС требовала много времени и материальных средств, особенно при массовых десантах, которые планировалось применять в «большой» войне. Десантные платформы, уже загруженные боевыми машинами, буксировались к аэродрому на колесах-дутиках из мест дислокации грузовыми автомобилями со скоростью до 10 км/ч, а нужно было еще точно «подкатить» платформу к самолету, что делалось вручную.
Многокупольная система перевозилась отдельно дополнительным автотранспортом, монтировалась на машине непосредственно у самолета, и только потом получившийся моногруз с помощью тельфера заводился в грузовую кабину самолета. Перевозки к аэродрому требовали наличия хороших дорог, так как по бездорожью буксировать платформы с боевой техникой было невозможно. Подготовка платформ к десантированию, загрузка и крепление на них боевой техники, сосредоточение к местам стоянки самолетов, монтаж; парашютной системы, погрузка в самолеты занимали до 15-18 ч (по опыту полковых учений) . Это мало соответствовало требованию повышенной боеготовности и оперативного применения воздушных десантов.
В противоположность этому конструкция парашютно-реактивных систем позволяла хранить БМД-1 в парках со смонтированными на них средствами десантирования в положении «по-походному». К местам ожидания для погрузки в самолет машины выдвигались своим ходом, причем способ размещения на них средств десантирования позволял совершать марш по пересеченной местности на расстояние до 500 км и при необходимости даже вести огонь из штатного вооружения. На месте экипаж мог сразу начать перевод ПРС в положение «для десантирования», что занимало не более 30 мин. Затем БМД-1 двигалась для погрузки в самолет также своим ходом (бесплатформенные парашютные системы десантирования, обладающие теми же достоинствами, появились позже). Таким образом, значительно сокращалось время от выхода из парка до погрузки в самолет. Этому способствовало сооружение силами войск аэродромов вблизи мест базирования БМД-1, осуществлявшееся по требованию командующего ВДВ.
Само десантирование также ускорялось, поскольку скорость снижения груза на ПРС достигала 20-25 м/с (примерно в 3 раза выше, чем на парашютно-платформенной системе), а у самой земли за счет работы тормозной двигательной установки снижалась почти до нуля. Это увеличивало точность десантирования. ПРС, смонтированная на БМД-1, составляла меньшую долю десантируемого моногруза как по массе, так и по габаритам, что в целом позволяло в составе одного воздушного эшелона десантировать больше грузов. Кроме того, боевая машина десантировалась с повышенным количеством боеприпасов и топлива. После приземления ПРС не оставляла вокруг машины огромных полотнищ парашютов — «белого болота», нередко мешавшего ей начать движение.