На двух эсминцах "Иполито Бушар" и "Пьедро Буэна" не знали ничего о потоплении крейсера, даже о нападении на него. Когда в крейсер попали торпеды, визуального контакта у эсминцев с ним не было из-за сумерек, а радарный поддерживался. Радио на "Бельграно" вышло из строя сразу после взрывов, сигнальных ракет и проблесков прожектора на аккумуляторах на эсминцах не увидели. Одной из причин отсутствия информации о том, что крейсер попал в беду, явилось следующее: на эсминце "Иполито Бушар" заподозрили поражение корабля торпедой. Весь экипаж почувствовал сильный толчок, хотя никакого взрыва не было. Два эсминца, уже повернувшие на запад, продолжали идти тем же курсом, постоянно промеряя глубину. Они удалялись от места, где произошла трагедия. Когда "Иполито Бушара" осмотрели после рейса, была найдена вмятина от удара, весьма возможно, что в эсминец попала третья торпеда с "Конкерора", но она уже была на излете, двигалась медленно, и взрыватель не сработал. А из-за этой вмятины экипаж "Бельграно" был брошен на спасательных плотах без надежды на скорую помощь.

На эсминцах вскоре поняли, что с крейсером что-то случилось, не было радиосвязи, исчез импульс с экранов радара. Два корабля повернули назад и начали поиск; но было темно, на эсминцах не имели представления, где находится крейсер, а шторм усиливался. Капитан Бонсо определил, что сила ветра достигла 75 миль в час, высота волны — шести-семи метров. Спасательные плоты разбросало по поверхности моря.

Условия пребывания на плотах стали неприятными, но не отчаянными. Плоты были превосходной конструкции, на каждом полный и хороший запас продовольствия, хотя по уставу его нельзя было касаться в первые сутки. Аргентинские моряки стали обживать свои малые суда, устраиваясь в них на ночлег. Потом выяснилось, что только один плот опрокинулся и люди утонули, но на плотах умерло несколько раненых.

В подобных ситуациях военным обычно запоминаются комические случаи. Старшина Никанор Вольдан рассказывает: "Нас было тридцать два человека, было очень тесно, никого больше взять мы не могли. Нельзя было плотно закрыть створки полога, так что мы вытащили шнурки из ботинок и хоть как-то стянули полог ими. Один из моряков в нарушение устава захватил с собой стальную каску. Нам она очень пригодилась для вычерпывания воды и других, вполне понятных целей. Каска стала чуть ли не самым ценным предметом на нашем плоту".

Скоро были организованы широкие поиски, ими руководил капитан Эктор Мартини, командующий поисково-спасательной службой в Рио Гранде. Поиском занимались и оба эсминца, шедшие вместе с "Бельграно", но крейсер затонул в отдаленной части Южной Атлантики, и ближе оказались другие суда. Единственными аргентинскими кораблями в пределах досягаемости были океанский буксир "Франсиско де Гурручага", который спас очень многих, и патрульное судно "Комодоро Сомельяра", которое находилось намного севернее и приняло небольшое участие в спасательной операции. В этом районе находился и чилийский корабль, антарктический транспорт "Пилото Пардо", он предложил свою помощь. Колебались, принимать ее или нет, поскольку существовала враждебность в отношениях между двумя странами. Право решать было предоставлено вице-адмиралу Ломбардо, который принял помощь по двум причинам: это могло улучшить отношения с Чили и англичане не захотели бы мешать спасательной операции в присутствии чилийцев.