Основной отличительной чертой новых кораблей, получивших названия «Св. Петр» и «Св.Захарий и Елизавета», являлось соединение бака и квартердека (шканцев) сплошной палубой.4 Главное преимущество такого конструктивного решения заключалось в увеличении продольной прочности корпуса в самой нагруженной его части, которую зачастую, как указывалось в докладе адмиралтейств-коллегии, «во время качки и принуждено бывает снайтавливать» [11], то есть стягивать через пушечные порты якорными канатами. Кроме того, соединение шканцев и бака образовывало вторую полностью закрытую батарейную палубу, свободную от снастей и работающих с ними матросов. С другой стороны, установка этой палубы с добавочной массой конструкционных элементов порядка 32 т повышала центр тяжести корабля и снижала его остойчивость. Наличие сплошной палубы создавало также дополнительные трудности с размещением гребных судов и прежде всего самого крупного из них — барказа на верхней палубе [3]. Впоследствии, правда, поиски путей преодоления именно этого затруднения привели к более простой и рациональной схеме размещения гребных судов на кораблях: барказ на шкафуте, шлюпки по бортам на бизань-русленях, катер под кормовыми шлюпбалками.
Новшество, введенное Катасановым, вызвало бурный протест командующего Черноморским флотом Ф.Ф. Ушакова, направившего свои возражения, подкрепленные мнением ряда капитанов, в Черноморское правление для представления их в Государственную адмиралтейскую коллегию [13]. Из Петербурга пришло распоряжение провести всесторонние испытания новых кораблей в практических плаваниях в кампанию 1797 г. и представить результаты, а также чертежи, по которым строились корабли, в коллегию [14]. Обследования проводились как Ушаковым с участием капитанов его эскадры, так и специальной комиссией под руководством Н.С. Мордвинова, в состав которой входили Ушаков, ряд командиров кораблей, корабельные мастера и подмастерья, артиллерийские офицеры. Мнения адмиралов относительно полезности нововведения оставались противоположными. Ушаков и Мордвинов обвиняли друг друга в предвзятости, фальсификации результатов опытов, навязывании своего мнения подчиненным [14]. Скрытая вражда, существовавшая между адмиралами, давнее недоброжелательное отношение командующего флотом к Катасанову [13] не позволили Ушакову трезво оценить достоинства прогрессивного конструктивного решения мастера, считавшегося лучшим русским кораблестроителем того времени [15].
Адмиралтейств-коллегия никак не могла составить определенного мнения по данному вопросу. Свою лепту в эту неопределенность внесли и командиры опытовых кораблей. В то время, как сторонник Ушакова капитан «Захария и Елизаветы» И.И. Ознобишин представлял в коллегию «о неудобствах и неполезности такового построения» [11], командир «Св. Петра» Д.Н. Сенявин, находившийся в многолетней тяжелой ссоре с Ушаковым, писал о своем судне: «...корабль имеет все лучшие качества и крепость совершенную, на якоре и под парусами на волнении покоен, в ходу во все ветры скор, действию руля к ветру и уклонению от ветра послушен отменно, от соединения палуб неудобств никаких не предвидится» [11]. В этой ситуации адмиралтейская коллегия решила проявить осторожность. Несмотря на то, что расчеты, выполненные Катасановым (к этому времени переведенному указом Павла I в Санкт-Петербург с назначением на должность обер-сарваера флота) совместно со столичными корабельными мастерами, однозначно подтвердили хорошую остойчивость новых судов, коллегия отменила сплошную палубу. Однако пока шли споры и обсуждения достоинств и недостатков указанных кораблей, в Херсоне в июле 1797 г. спустили на воду третий 74-пушечный корабль, названный «Симеон и Анна», также имевший сплошную палубу. Но уже четвертый корабль серии — «Св. Михаил» достраивался в соответствии с откорректированным чертежом, присланным из коллегии, на котором палуба между шканцами и баком отсутствовала [14].
4 - Ф.Ф. Веселаго ошибочно пишет о соединении сплошной палубой юта с баком и закрытии этой палубой шканцев [12].