19-го янв. 1913 г. Нач. Ген. Штаба, ген. Жилинскій, подалъ длинный докладъ*) на имя Военнаго Министра, въ которомъ онъ жалуется на то, что за послѣдніе годы стратегическія соображенія подверглись большимъ колебаніямъ. Главную причину неустойчивости стратегическихъ рѣшеній онъ видѣлъ въ томъ, что эти рѣшенія устанавливались путемъ совѣщаній, т. е., по существу дѣла коллегіальнымъ порядкомъ, безъ личной отвѣтственности за послѣдствія предложенной, тѣмъ или инымъ авторомъ, мѣры и безъ всесторонней, вслѣдствіе спѣшности этихъ совѣщаній, провѣрки ихъ выполнимости и общей планосообразности.
Единственнымъ выходомъ изъ такого положенія ген. Жилинскій признавалъ строгую планомѣрность въ веденіи стратегическихъ работъ. Въ силу этого принципа планъ войны (развертываніе армій и тыловъ) долженъ разрабатываться и проводиться лицами непосредственно стоящими у этого дѣла и отвѣчающими за него въ цѣломъ. Коллегіальный способъ разработки долженъ быть оставленъ, какъ вносящій въ дѣло слишкомъ много соображеній мѣстнаго, а, слѣдовательно, частнаго характера и въ общемъ, несомнѣнно, нарушающій цѣльность работы и вложенную въ нее единую идею.
Въ результатѣ своего доклада Нач. Ген. Шт. просилъ, чтобы разработка всѣхъ вопросовъ, связанныхъ съ подготовкой къ войнѣ, производилась въ Г. У. Г. Ш., по указаніямъ Военнаго Министра. Совѣщанія же должны были имѣть исключительно совѣщательный и освѣдомительный характеръ.
Докладъ былъ испещренъ резолюціями ген. Сухомлинова: «конечно», «понятно», «да», «согласенъ».
Приведенный только что докладъ ген. Жилинскаго являлся замаскированной общими разсужденіями атакой оперативнаго отдѣла Г. У. Г. Ш. противъ Штабовъ Округовъ и, въ особенности, противъ ген. М. В. Алексѣева.
Изъ предыдущихъ очерковъ мы могли убѣдиться, что въ лицѣ начальниковъ окружныхъ штабовъ и ихъ генералъ-квартирмейстеровъ, въ особенности же въ лицѣ ген. М. В. Алексѣева, Г. У. Г. Ш. пришлось встрѣтить защитниковъ Милютинской стратегіи. Какъ мы видѣли также, въ возникшей борьбѣ побѣда оказалась на сторонѣ этихъ защитниковъ. Не имѣя должнаго научнаго авторитета, представителямъ Г. У. Г. Ш. оставалось только путемъ редакціонныхъ измѣненій парализовать, гдѣ можно, возвращеніе плана войны къ Милютинскимъ идеямъ. Такой способъ замаскированнаго возвращенія къ идеямъ 1910 г. не могъ повысить моральный авторитетъ Г. У. Г. Ш. въ глазахъ Штабовъ Округовъ и когда къ нимъ вернулся такъ перередактированный планъ войны, Начальники Штабовъ Округовъ, при дальнѣйшей проработкѣ плановъ операцій, опять стремились проводить свои идеи.
Хотя идеи плана 1910 г. и вдохновлялись самимъ ген. Сухомлиновымъ, но при его крайне поверхностномъ отношеніи къ дѣлу и при отсутствіи у него серьезныхъ стратегическихъ знаній, онъ не былъ устойчивъ въ практическомъ приложеніи своихъ идей.
Изучая оперативные документы за интересующій насъ періодъ времени и нынѣ хранящіеся въ Воен. Учен. Архивѣ, ген. Заіончковскій констатируетъ слѣдующее**):
«... со стороны Сухомлинова мнѣ въ дѣлахъ по оперативнымъ вопросамъ не удалось найти ни одной резолюціи по существу. Всѣ онѣ варьировались въ видѣ «согласенъ». «вполнѣ согласенъ», «разумѣется» и т. д. При этомъ, выходили такія досадныя недоразумѣнія, что послѣ резолюцій «вполнѣ согласенъ», проэктъ совершенно отклонялся...».
Такимъ образомъ, мы не сдѣлаемъ ошибки, если скажемъ. что докладъ Нач. Ген. Шт. ген. Жилинскаго, отъ 19-го янв. 1913 г., являлся попыткой изолировать неустойчиваго въ своихъ стратегическихъ рѣшеніяхъ ген. Сухомлинова отъ голосовъ нашихъ наиболѣе выдающихся генераловъ Ген. Шт., не входившихъ въ составъ оперативнаго отдѣла Г. У. Г. Ш.
*) Воен. Учен. Арх., дѣло № 169265; цитированъ въ книгѣ Заіончковскаго «Подготовка Россіи къ міровой войнѣ» — стр. 201, 202.
**) Тамъ же, примѣчаніе къ стр. 201.