Лейтенант Г.В. Пиотровский

Самолёты для Офицерской воздухоплавательной школы заказали во Франции. Но обстоятельства сложились так, что семь из одиннадцати аэропланов прибыли не летом, как предполагалось, а поздней осенью. Местные климатические условия этого периода отнюдь не способствовали безопасности полётов, а тем более высокому качеству обучения лётного состава, и ОВФ вынужден был искать для учебного заведения более удобное место на юге России.

Наиболее подходил Севастополь. В Гатчине оставили авиационный отдел школы под руководством капитана Ульянина. Отдел постепенно расширялся, и если в 1911 г. обучаемых было десять человек, то в следующем году их количество увеличилось в три раза. Дипломы военных лётчиков, полученные в ОВШ, считались очень престижными. В июле 1914 г. отдел преобразовали в Гатчинскую военную авиационную школу.

Первым председателем авиационной школы ОВФ в Петербурге стал капитан 2-го ранга Н.Ф.Фогель. С переводом школы в Севастополь обязанности председателя совета школы стал исполнять капитан 2-го ранга Вячеслав Никанорович Кедрин. В мае 1911 г. его сменил подполковник генерального штаба С.И. Одинцов, а с 8 ноября 1912 г руководство школой перешло к подполковнику Генерального штаба князю А.А. Мурузи.

Местом расположения Севастопольской авиационной школы ОВФ выбрали Куликово поле, где построили деревянные ангары для хранения самолётов, установили несколько палаток. В ангарах разместили восемь аэропланов: два биплана «Фарман-4»; биплан «Соммер» и монопланы «Блерио-11» и два «Антуанетт-4». В мае 1911 г., после того как Ефимов признал самолеты «Антуанетт-4» непригодными для лётного обучения (они были приобретены для Севастопольской школы ОВФ), их передали Черноморскому флоту в дополнение к приобретённому Дорожинским.

11 ноября 1910 г. состоялось торжественное открытие Севастопольской авиационной школы ОВФ на котором присутствовал «шеф русской авиации» — великий князь Александр Михайлович с полагающейся по его чину свитой.

Первыми инструкторами в Севастопольской школе были офицеры, возвратившиеся после обучения во Франции: на «Блерио» - Б.В. Матыевич-Мациевич и Г.В. Пиотровский, на «Антуанетт» — Зелинский и Комаров и на «Фармане», вместо погибшего Мациевича — поручик Е.В. Руднев. На место капитана Ульянина, назначенного в воздухоплавательную школу военно-инженерного ведомства, пригласили по вольному найму известного русского летчика М. Н. Ефимова

В печати появились публикации, в которых высказывалось мнение о необходимости медицинского отбора и испытаний для поступающих в авиационные школы и перед каждым полётом. Это следует, например, из статьи Духанина («Разведчик», 1911, № 1057): « ...В отношении личного состава Севастопольской авиационной школы положение о школе не обеспечивает тщательного и строгого подбора. Между тем крайне необходимо, чтобы офицеры для подготовки этой тяжелой и ответственной специальной службы выбирались с нужными для неё физическими, духовными и моральными качествами, с известными способностями и надлежащей умственной подготовкой. С этой целью, для желающих посвятить себя военно-воздухоплавательной специальности, должны быть установлены теоретические и практические испытания, дающие гарантию, что кандидаты годны для изучения этого дела». Известный военный лётчик, первый георгиевский кавалер русской авиации В.М. Ткачёв, товарищ П.Н. Нестерова по кадетскому корпусу, в рукописи «Крылья России» с юмором пишет об уровне знаний некоторых кандидатов в лётчики и приводит пример со штаб-ротмистром Стародубского драгунского полка Дубининым. На теоретических курсах в Петербурге он не учился и держал перед комиссией экзамен по знанию мотора «Гном». «Экзаменующийся стоял перед «Фарманом-4», а экзаменатор И.Н. Туношенский провернул за пропеллер мотор и, указав штаб-ротмистру на один из цилиндров с закрытым выпускным клапаном, спросил: что происходит в этом цилиндре? Дубинин подошёл, потрогал тягу выпускного клапана этого цилиндра и, «крепко подумав» ответил - здесь работают газы. Туношенский, сдержав улыбку, указал на соседний цилиндр: «А здесь?». Дубинин после продолжительного раздумья сказал, что здесь тоже работают газы. Очередь дошла до третьего цилиндра, ответ тот же... Его вернули в драгунский полк».

14 ноября 1910 г. в Севастопольской школе состоялся первый учебный день. Через пять дней первый номер нового Севастопольского авиационного иллюстрированного журнала сообщал: «Этот день надо считать днем открытия учения школы авиации и первым авиационным днем в Севастополе. С 9 часов утра начались подъемы в воздух и продолжались, с небольшим перерывом на обед, до самого наступления темноты».

Первая группа учеников-лётчиков состояла из 14 офицеров и 20 нижних чинов, в том числе и пяти представителей морского ведомства: капитан-лейтенанта И.Н. Дмитриева, лейтенантов В.В. Дыбовского, барона Г.О. Буксгевдена, капитана 2-го ранга В.Н. Кедрина, старшего лейтенанта Н.Л. Подгурского. Первые трое закончили обучение в апреле 1911 г.

22 ноября 1911 г. находившийся в Ливадии император Николай Второй принял выпускников. Старший лейтенант Подгурский за отличие в бою у Порт-Артура 4 сентября 1904 г. был произведен в капитан-лейтенанты, через четыре дня, также в Ливадии, капитану 2-го ранга Непенину было присвоен чин капитан 1-го ранга. Не были обойдены вниманием и другие офицеры: капитан 2-го ранга Фогель получил подарок по чину; лейтенанты барон Буксгевден и Дыбовский награждены орденом св. Станислава 2-й степени.