Как-то один из заместителей начальника отдела управления НТК ГРАУ, полковник, пользуясь властью секретаря комиссии по испытаниям, вызвал меня к себе в кабинет и учинил такой разнос, который мне, молодому, но уже в то время весьма ответственному специалисту, и не снился. Из его бурного наскока следовало, что я обманываю партию, правительство и весь советский народ тем, что во всех случаях попадаю в цель из такого негодного комплекса, стреляя, как он считает, в ручном режиме. Попытки объяснить ему суть отличия этой системы от всех принятых на тот момент систем (он был лауреатом по одной из них) оказались совершенно бесполезными, так как он совсем не разбирался в этих вопросах.

Я был потрясен этим инцидентом до глубины души. Выйдя в коридор, я наткнулся на заместителя начальника полигона по артиллерии. Он мгновенно понял, что со мной что-то случилось. Выслушав мои путанные объяснения, он спокойно предложил мне, инженер-капитану, пойти и послать того товарища куда подальше. Мне совет сильно помог, тем не менее до сего дня не могу этот десяток минут забыть, несмотря на то, что в последствии многие годы пришлось взаимодействовать с этим чиновником и даже получать от него предложения на работу в системе ГРАУ. Из этого «урока» я впервые сделал неожиданный для себя вывод, что в руководящем аппарате МО существуют офицеры, техническая грамотность которых совершенно не соответствует проводимым работам и получаемым наградам. Примеров тому оказалось множество.

Впоследствии я сам, став чиновником центрального управления аппарата Министерства обороны и непосредственно соприкоснувшись с системой правительственного награждения, получил на всю оставшуюся жизнь отвращение к наградам, включая «лауреатство». Этому немало способствовал мой старший товарищ-фронтовик. «Владимир Иванович, почему Вы свои боевые награды держите на работе в грязном ящике служебного стола и в таком безобразном состоянии?» «А потому, что получал я их не за то, что совершал, а по случаю очередного вселенского причащения, а когда, по моему мнению, чего-то заслуживал, то никаких наград не получал».

За более чем 20-летний срок моей работы в Научно-техническом комитете ГАБТУ (ГБТУ) ни один рядовой сотрудник нашего отдела (11 человек: начальник, заместитель, 5 офицеров, 4 вольнонаемных), представленный к награждению за 5—10-летнюю успешную работу (ведущий инженер по машине — офицер или гражданский, не говоря уж об испытателях на полигоне), не получил предназначавшейся ему награды, кроме наград по «случаю». А отделом было отработано достаточно много образцов машин и различной техники, принятых на вооружение и получивших для МО «свои» 5% от выделяемых отделом ЦК КПСС наград для разработчиков от промышленности. Распределение наград в ГБТУ МО публично не оглашалось.

Стрельба ракетой 3М7 на полигоне. Вид поля зрения через прицел ИТ-1 в момент полета ракеты к мишени, стоящей на дальности около 3000 м. Ракета находится примерно за 600 м перед целью.

Вспоминается и такой эпизод. В 1968 г. главный конструктор комплекса вооружения истребителя танков ИТ-1 А.И. Богданов прибыл в БВО для ознакомления с проблемами освоения нового комплекса в войсках. В программу входило и посещение командующего округом, молодого, 44-летнего генерал-полковника И.М. Третьяка. После непродолжительной беседы, связанной с текущими вопросами освоения, командующий неожиданно предложил проехать на один из ближайших полигонов под Минском и посмотреть стрельбу из ИТ-1.

Сам полигон не представлял никакого интереса: трехэтажная деревянная наблюдательная вышка со смотровой площадкой постройки «не первой свежести», километрах в трех — мишень, сплетенная из прутьев, в 100 м впереди — одинокий ИТ-1. В общем, обычная будничная обстановка, если не считать, что все руководство округа разместилось тут же, на смотровой площадке.

Правда, ближе к трибуне, чуть справа от направления стрельбы, стояли близко друг от друга (3-5 м) в ряд 10 неподвижных танков (с направленными в сторону поля пушками), не привлекавших особо нашего внимания, так как все оно было сосредоточено на ИТ-1. Стрелял солдат срочной службы, в связи с чем А.И. Богданов, практически никогда не наблюдавший за пусками на протяжении многих лет испытаний, сильно нервничал и непрерывно курил.

Последовала команда на проведение пуска, открылся лючок, вышла наверх ПУ с ракетой, оперение раскрылось, появился огненный хвост — ракета стартовала. То, что произошло дальше, вызвало у нас состояние оцепенения, если не шока: через 3—4 с после пуска мы услышали мощный, оглушающий залп танковых пушек роты в направлении полета ракеты. Дальнейшее поразило в прямом и переносном смысле уже не только нас, но и тех, кто стоял на смотровой площадке: стекла этого убогого сооружения вывалились и посыпались на смотровую площадку, заставив всех согнуться и прикрыть головы руками. Казалось, что вот-вот рухнет и сама вышка. Обошлось без травм.

Ракета, однако, цель поразила, несмотря на то, что командующим, оказывается, была дана команда танкистам сбить ракету, стреляя ей в хвост: таким образом должна была быть разрешена в округе дискуссия о возможности существования дозвуковой ракеты в условиях танкового боя. Созданные условия стрельбы, казалось бы, гарантировали поражение ракеты на траектории. Одновременно решили таким сюрпризом в какой-то степени показать главному конструктору техническую несостоятельность реализованных им принципов.

И все же, несмотря на небольшой календарный срок своего существования, истребитель танков ИТ-1 дал достаточно мощный толчок к разработке и появлению полуавтоматических систем наведения ПТУР.

Спустя более чем 40 лет после принятия на вооружение ИТ-1, когда полупроводниковая техника вытеснила вакуумную ламповую и практически были решены проблемы с реализацией лучевых систем для управляемых ракет танковой ствольной артиллерии, вопрос об истребителе танков, казалось бы, потерял свою остроту. Танки, оснащенные дополнительным ракетным вооружением, в какой-то мере способны взять на себя задачи истребителей танков при правильном применении. Но в линейном танке реализовать все возможности управляемой ракеты практически невозможно в силу их боевого построения и потери многих полезных свойств ракеты за счет ограничений, связанных с реализацией пуска ее через ствол танковой пушки полной баллистики.

Все имеющиеся на сегодня описания истребителя танков ИТ-1, как правило, касаются внешних показателей (какая использовалась базовая машина, сколько раз она менялась, конструкция укладки, бронирование блинообразной башни и тому подобные вопросы), не задевая главный из них — чем принципиально отличалось построение системы управления ракетой на этой машине от других, тогда уже принятых на вооружение ПТУР типа «Шмель», «Фаланга» и аналогичных зарубежных образцов.