Несомнѣнно, что мотивы, высказанные самимъ Вел. Кн., въ нормальныхъ условіяхъ являются неоспоримыми; трагедія же какъ разъ и заключалась въ томъ, что положеніе, создавшееся въ нашемъ центральномъ органѣ Ген. Штаба, не являлось нормальнымъ. Для того, чтобы убѣдиться въ этомъ, стоитъ только вспомнить о томъ, какъ проектъ плана, составленный въ февралѣ 1912 г. въ Москвѣ, подъ давленіемъ начальниковъ штабовъ округовъ и ихъ генералъ-квартирмейстеровъ, шагъ за шагомъ, разрушался руководителями Г. У. Г. Ш. Противъ этого проекта, возращавшаго нашъ планъ войны къ здоровымъ идеямъ Милютинской стратегіи, упорно велась ''тихая сапа" съ цѣлью вернуться къ несчастнымъ идеямъ Сухомлиновскаго плана 1910 г. Порча плана 1912 г. достигла кульминаціоннаго пункта въ планѣ стратегическаго развертыванія, разработаннаго въ 1913 в. въ тайникахъ Г. У. Г. Ш.

Высочайше утвержденный 25-го сент. 1913 г. — этотъ планъ долженъ былъ вступить въ силу въ ноябрѣ 1914 г., "подъ видомъ мобилизаціоннаго расписанія № 20"¹⁾. Но война началась раньше и наша армія мобилизовалась по старому расписанію и стратегическое развертываніе производилось согласно плану 1912 года, съ внесеніемъ тѣхъ измѣненій изъ проекта 1913 т., которыя признавались уке возможнымъ осуществить.

Такимъ образомъ, дальнѣйшее затушовываніе идей Милютинской стратегіи было всецѣло въ рукахъ составителей плана войны, перешедшихъ изъ Г. У. Г. Ш. въ Ставку. Трудно было ожидать, чтобы эти составители, сразу же совершенно перемѣнятъ свои стратегическіе взгляды. Въ такихъ условіяхъ Ставка не могла стать послушнымъ органомъ въ рукахъ Вел. Кн. Николая Николаевича, въ томъ случаѣ, если бъ онъ пожелалъ исправить ошибки нашего плана войны. Въ этомъ случаѣ онъ напоминалъ бы піаниста, играющаго на невѣрно настроенномъ роялѣ. Затрудненія увеличивались для Великаго Князя еще тѣмъ, что "Положеніе о полевомъ управленіи войскъ", спѣшно представленное ген. Сухомлиновымъ на утвержденіе Государя 29-го июля 1914 г., было составлено на основаніи идеи, что Верх. Главнокомандующимъ будетъ самъ Государь. Я отсылаю читателя къ главѣ VІІ-й²⁾, здѣсь же повторю только мое заключеніе, что въ создаваемыхъ этимъ "Положеніемъ о полевомъ управленіи войскъ" условіяхъ, власть Верх. Главнокомандующаго не монарха — была стѣснена... Верх. Главнокомандующій ставился въ нѣкоторыхъ существенныхъ вопросахъ въ зависимость отъ Главнокомандующихъ фронтами и Военнаго Министра. Такимъ образомъ, ген. Сухомлиновъ со своимъ бывшимъ ближайшимъ сотрудникомъ — ген. Янушкевичемъ, ставшимъ Нач. Штаба. Вел. Кн. Николая Николаевича, и ген.  Жилинскимъ, ставшимъ Главнокомандующимъ арміями Сѣв.-Зап. фронта, получали возможность тормозить всякое желаніе Вел. Кн. къ измѣненію плана войны въ нежелательномъ для нихъ направленіи.

Отсюда мы видимъ, что создавались такія условія, при которыхъ волѣ Вел. Кн. потребовался значительный промежутокъ времени, прежде чѣмъ она могла дѣйствительно проявить себя. Вотъ почему мы и раздѣлимъ рассмотрѣніе хода выполненія плана войны на два періода:
1) періодъ первый (1-29 дни мобилизаціи) — когда въ Верх. Управленіи Арміи господствовали идеи составителей плана войны и
 2) періодъ второй (послѣ 29 дня мобилизаціи) — когда воля Вел. Кн. Николая Николаевича, наконецъ, проявилась и порочныя стороны плана войны начали выправляться.

1)  Ген. Заіончковскій «Подготовка Россіи къ Міровой войнѣ (планы войны)», стр. 320.

2) Очеркъ «Основныя идеи развертыванія 1913 г.»