«Съ назначеніемъ ген. Сухомлинова военнымъ министромъ», вспоминаетъ гр. Коковцевъ1), «и появлениемъ его въ Совѣтѣ Министровъ для защиты текущихъ дѣлъ своего вѣдомства, наши отношенія быстро приняли... прямо враждебный характеръ.
Ему приходилось сразу же войти въ конфликтъ, главнымъ образомъ, со мною, какъ Министромъ Финансовъ, и нашему расхожденію по текущимъ дѣламъ, послѣ первыхъ же расхожденій во взглядахъ на размѣры кредитовъ, испрашиваемыхъ его вѣдомствомъ всегда въ преувеличенныхъ размѣрахъ и очень часто съ крайне плохимъ обоснованіемъ2), онъ придалъ чрезвычайно острый характеръ.
Наши споры приняли даже явно личный характеръ и, что еще хуже, пришли на судъ Государя раньше, чѣмъ журналы Совѣта дошли до Него. Объ этомъ тотчасъ же узналъ Столыпинъ, которому Государь сталъ говорить о томъ, что ему крайне непріятны разнорѣчія въ Совѣтѣ министровъ , и что Онъ очень желалъ бы ихъ устранить и будетъ говорить со мной при первой же возможности.
Столыпинъ былъ крайне возмущенъ такимь отношеніемъ Сухомлинова, разъяснилъ Государю, что всѣ министры совершенно самостоятельны въ Совѣтѣ, что роль послѣдняго заключается именно въ томъ, чтобы сглаживать несогласія между вѣдомствами, а въ тѣхъ случаяхъ, когда эти несогласія остаются, они всегда идутъ на разрѣшеніе Государя, которому одному и принадлежитъ окончательное направленіе спорнаго вопроса. Онъ прибавилъ, что дѣла вносятся Военнымъ Министромъ въ Совѣтъ Министровъ часто въ такомъ плохомъ видѣ, что самъ Военный Министръ отказывается отъ своихъ расчетовъ и присоединяется къ Министру Финансовъ и Государственному Контролеру, мнѣніе которыхъ всегда подкрѣплены значительно болѣе вѣскими данными, нежели тѣ, на которыя опирается Военное вѣдомство. Онъ указывалъ Государю, что ген. Сухомлиновъ началъ даже прибѣгать къ совершенно небывалому пріему — соглашается въ Совѣтѣ, а когда ему посылаютъ составленный, согласно и его мнѣнію, журналъ, онъ пишетъ на него возраженія и дѣло слушается два и три раза, внося немалое недоумѣніе въ среду министровъ».
Не служитъ ли это заявленіе П. А. Столыпина лучшимъ доказательствомъ «случайности» мнѣній ген. Сухомлинова въ вопросахъ строительства русской вооруженной силы. Очевидно, что, согласившись на Совѣтѣ Министровъ съ болѣе обоснованными доводами возражавшихъ ему министровъ, но не усвоивъ ихъ, возвращаясь къ себѣ въ министерство, онъ затѣмъ измѣнялъ свое мнѣніе, въ зависимости отъ выслушаннаго имъ доклада одного изъ своихъ помощниковъ. Прошло лишь 8-мь мѣсяцевъ пребыванія В. Н. Коковцева на посту Предсѣдателя Совѣта Министровъ, и ему пришлось уже самому убѣдиться въ полной несостоятельности ген. Сухомлинова, какъ военнаго министра. 23-га апр. 1912 года онъ счелъ своимъ служебнымъ долгомъ доложить объ этомъ Государю Императору.
«Ваша армія — не въ порядкѣ» сказалъ онъ3), «Она не устроена и дурно управляется. Вашего докладчика — Военнаго Министра не уважаетъ никто изъ видныхъ военныхъ: одни надъ нимъ издѣваются, другіе его презираютъ, и съ такимъ начальникомъ подготовить армію къ побѣдному бою — нельзя. Дай Богъ, чтобы я ошибался, ко мною владѣетъ страхъ за будущее, и я вижу въ немъ грозные признаки, отъ которыхъ упаси Господь Богъ Васъ и Вашего Наслѣдника. Я сказалъ все, что у меня на душѣ, и больше, Ваше Величество, не услышите отъ меня никогда самого упоминанія о моихъ отношеніяхъ къ ген. Сухомлинову. Если мнѣ не суждено еще получить теперь моего увольненія, то позвольте мнѣ ожидать, что Ваше Величество Сами изволите меня освободить отъ дальнѣйшихъ докладовъ Вамъ о томъ, что мнѣ тягостно и что волнуетъ меня предчувствіями».
Прошедшіе послѣ этого доклада полгода, еще болѣе утвердили гр. Коковцева въ его отрицательной оцѣнкѣ дѣятельности ген. Сухомлинова. Это былъ періодъ осуществленія Военнымъ вѣдомствомъ, такъ называемой, «малой программы» и намѣчаемаго ея расширенія — названного впослѣдствіи «промежуточной программой 1913 г.».
1) Т. I. стр. 360.
2) Курсивъ мой (Н. Н. Г.).
3) Т. II, стр. 69.